Почему Соликамск, а не Севастополь, становится  ясно после знакомства с биографией жертвователя.

В ту пору он воплотил на практике и давнюю задумку о собственном  банке. В  обращении к своим согражданам, которое сохранилось в делах Соликамского банка, господин учредитель написал: «Давнее задушевное желание мое, желание покойного  отца моего, жившего среди вас, наконец, исполнено… Уведомляя вас, дорогие сограждане, о сем Монаршем  соизволении, я смею выразить уверенность в пользе этого учреждения для торговли и промышленности вашего города, в улучшении быта и благосостояния всех тех, которые в операциях банка найдут подпору и поддержку своему трудолюбию и разумной предприимчивости».

Судя по всему, признательность земляков за беспримерные хлопоты Черкасова была очень сильной. По ходатайству Соликамского общества, в начале 1860-х гг. он был удостоен звания личного Почетного гражданина города... После открытия в Соликамске земских учреждений, в  1876 г., Черкасова избрали почетным мировым судьей –  на три года.

«По отзывам близко знавших Петра Ионовича людей, - пишет современник, - он был замечательно доброй души человек и чересчур доверчивый».   В воспоминаниях приводится два примера этой доброты.  Черкасов, в период цветущего состояния своих дел, подарил своему служащему, обремененному большой семьей, учредительство на водопровод, чем впоследствии тот и жил многие годы и вполне безбедно. Помогал Черкасов и своим землякам. Так, Иван Колмогоров смог на его средства поступить и окончить Московское техническое училище. При оказании пособий Петр Ионович никогда не исходил из соображений личного расчета. Его дела пошли плохо именно из-за излишней доверчивости, так что он остался и без водопровода, и без завода.  К концу 1870-х положение Черкасова настолько ухудшилось, что он нуждался  уже в поддержке со стороны. У него оставалось лишь  имение где-то в Тверской  губернии. Помог ему бывший сослуживец и друг Николай Ильин, пригласивший Петра Ионовича на место управляющего на небольшом заводе для бумагопрядильной фабрики. Тогда-то ему пригодилось и пособие от учрежденного им банка.  Умер П. И. Черкасов  в Москве 16 июля 1885 года и был похоронен там же в златоглавой столице при Алексеевском женском монастыре.

Большое значение  П. И. Черкасов придавал избранию директора банка.  Сожалея о том, что коммерческие дела не позволили ему лично участвовать в выборах, Петр Ионович порекомендовал избрать директора «из среды лучших людей блюстителя общих интересов». Он призвал доработать Устав банка, пообещав внести разумные изменения и дополнения соликамцев, привлечь к делу  попечительское покровительство начальника Пермской губернии (им был в пореформенную эпоху А. Г. Лашкарев). Черкасов был уверен: при хорошем управлении банк принесет огромную пользу. Он приводил в подтверждение  пример других городов-первопроходцев в этом начинании – Осташкова Тверской губернии, Порхова Псковской губернии, Слободского Вятской губернии и соседнего Верхотурья.

Уже в октябре 1860 г. земляки сделали свой выбор, о чем и известили учредителя. Директором банка на первое трехлетие избрали городского голову Алексея Михайловича Ксенофонтова, товарищами (заместителями) –  гласного думы купца Якова Ивановича Колмогорова и купца Михаила Степановича Сабашникова. Они были утверждены указом Пермского губернского правления.

Торжественное  открытие «Соликамского общественного Черкасова банка» состоялось  10 ноября того же 1860 г. Проходило торжество в здании городской думы, в старинном Троицком соборе состоялась Божественная литургия. Правление нового банка было приведено к присяге. Один из товарищей директора, Яков Колмогоров, в завершение церемонии угостил в своем доме прекрасным обедом  «все духовенство, благородное и городское общество».

Очевидец столь важного события выразил благодарность учредителю, ставшему почетным директором банка,  в таких прочувствованных словах: «Хвала тебе, ревностный гражданин!  Посильная жертва твоя со временем возрастет  и принесет обильную пользу  бедному и безпромышленному краю, много осушит слез беспомощных вдов и сирот, и имя твое перейдет в отдаленное потомство».

Слова об отсутствии промышленности в этом крае сегодня удивительно читать, но соль, лес, бумага, магний и другие богатства действительно принесут достояние Соликамску еще не скоро. Любопытно, что в «Кратком очерке 50-летней деятельности общественного Черкасова банка» (Пермь, 1911) выражалась надежда, что с помощью банка поднимется кузнечное производство, заметно упавшее к тому времени. Как мы знаем,  этим видам на будущее не суждено было оправдаться.  Важно отметить другое: столь эмоционально выраженные надежды должны были воплотиться  (и воплотились) в конкретных  банковских операциях – в торговых оборотах, в употреблении прибыли на благотворительные дела.

Выдача ссуд производилась под учет векселей, под залог кредитных билетов, недвижимого, а также  движимого  имущества (товаров, золотых, серебряных, жемчужных и других, не подвергаемых порче вещей). Минимальный размер вкладов был ограничен: для  присутственных мест – 30 руб., для частных лиц – 10 руб. На все вклады банк выплачивал  3 процента, за исключением тех, которые  обращались в банке менее года (на такие вклады проценты не начислялись). Ссуды под залог недвижимости выдавались как жителям Соликамска, так и жителям Чердыни, на срок до 12 лет.

Интересно, как распределялась чистая прибыль –  на какие цели. От этого зависит, соответствовал  или нет общественный банк одному из главных предназначений – быть своеобразным социальным  амортизатором,  служить гармонизации внутриобщественных связей. По уставу банка Черкасова одна десятая часть шла на уплату недоимок за беднейших граждан  всех податных сословий. Две десятых – на вспомоществование бедным гражданам города, на содержание детского приюта (при открытии его). Не забыли и духовенство: одна десятая часть  отчислялась в пользу Троицкого собора и Рождественской церкви, поровну. Ну, и на канцелярские и хозяйственные расходы самого банка выделялось две десятых части.

По уставу, остальная прибыль поступала на усиление основного капитала банка. И, надо сказать, надежды учредителя оправдались в полной мере. К 1 января 1886 г., к  концу первого своего 25-летия (реальные операции были начаты с 1861 г., с наросшими на тот момент процентами стартовая сумма капитала составляла  15350 руб.)  банк Черкасова располагал уже собственным капиталом в 30293 руб.

Жизнь, однако, не стоит  на месте, условия хозяйствования и местные потребности изменялись. Структура распределения прибылей была пересмотрена в 1885 г., после того  как к Соликамскому банку было применено (по настоянию самого почетного директора П. И. Черкасова) так называемое «Нормальное положение о городских общественных банках» (от 26 апреля 1883 г.). На составление запасного капитала из чистых годовых прибылей стали  отделять 10 процентов (позднее эта цифра достигла 20). Остальная сумма,  10 равных частей, перераспределялись уже так: одна десятая -  в пользу двух церквей; две десятых – беднякам; четыре десятых – на усиление  основного банковского капитала. И три десятых выделялось теперь в пожизненное  распоряжение  учредителя банка.

После кончины П. И. Черкасова  его три десятых доли стали распределять  между основным  капиталом и пособием на благотворительные цели, причем  на благотворительность   шло больше, двух десятых. Такова была последняя  воля учредителя.

Конечно, показатели  операций Черкасовского  банка не поражают своей величиной. Местные промыслы и торговля развивались в ту пору незначительными темпами, сказывалась и отдаленность города от крупных центров. Причина скромных оборотов, вплоть до эпохи централизованного управления экономикой,  заключалась, главным образом в том, что клиенты банка в основном  брали ссуды на небольшие суммы, на покупку коровы или лошади, на ремонт или покупку дома и прочие экстренные или непредвиденные расходы.

В трудную минуту жители северного края обращались в «свой банк»,  и он  никому не отказывал. Приведем показатели за 1910 г.: Соликамским банком было учтено 728 векселей  на общую сумму 72 081 руб.

Что касается благодарной памяти об учредителе банка… Помните – «имя твое перейдет в отдаленное потомство…». С этим также не все гладко.  Еще в 1885 г., после кончины Петра Ионовича, Соликамский банк и городское общество  решили поставить на его московской могиле памятник. И ведь достойное надгробие  изготовили –  красивое, из уральского мрамора, на что было ассигновано 300 рублей. Но… памятник, отправленный на баржах, по назначению не дошел, затерялся  где-то в дороге. «Такова была участь общественного проявления сочувствия  выдающемуся общественному деятелю», - с горечью написал  в 1910 г. автор очерка о деятельности банка. Как ни странно, ничего не предприняли благодарные потомки и в дни празднования 50-летия банка Черкасова. Ну, а в советские годы имя его было предано полному забвению. И только в последнее десятилетие о нем вспомнили. На здании бывшего Черкасовского банка, возле Свято-Троицкого собора, установлена теперь мемориальная доска.