ЛЕВ ТОЛСТОЙ
приступил к серьезным педагогическим исследованиям в 1859 г. Школа,
педагогика: «...самый светлый период моей жизни, чудное время», —
вспоминал в конце жизни великий писатель. И пояснял: «А дело это
(школа!) не то, что первой важности, а самое важное в мире, потому что
все, что мы желаем, может осуществиться только в следующих поколениях».
Школа стала для Толстого и радостью «поэтически прелестным делом», и
источником постоянных изысканий.
Во время поездок за границу Лев
Николаевич изучал состояние образования в разных странах, типы учебных
заведений, встречался с педагогами, посещал школы. Удовлетворения он не
получил, особенно от немецкой педагогики и школы: «Был в школе. Ужасно.
Молитва за короля, побои. Все наизусть. Напуганные, изуродованные дети»,
— записал Толстой в дневнике. Отрицательное отношение у него сложилось и
к отечественной школе, которую он называл «учреждением для мучения
детей». Педагогика Толстого, - это прежде всего педагогика творческой личности. Он
любил крестьянских детей, был уверен, что среди них много талантов. В
одном из своих писем уподоблял детей тонущим людям, которых нужно
непременно спасать: «И тонет тут самое дорогое, именно то духовное,
которое так очевидно бросается в глаза в детях». Главным условием успеха
образования, считал Толстой, является создание принципиально новой
школы, образцом которой стала его Яснополянская. Открытая за два года до отмены крепостного права в 1859 году, во
флигеле собственного имения бесплатная школа для крестьянских детей была первая и
долгое время единственная в уезде. Толстой не мог принять
авторитарной школы, так как она «учреждается не так, чтобы детям было
легко учиться, а чтобы учителям было легко учить». В
толстовской школе режим дня был щадящим, форма занятий — удобная детям,
домашние задания, отметки, наказания отсутствовали. Он отказался от
твердого расписания занятий, и дети могли не посещать школу, хотя они
охотно приходили в нее и настолько увлекались, что им напоминали: пора
домой. И неудивительно, поскольку занятия чередовались с прогулками,
гимнастикой, играми, в которых участвовал и сам Лев Николаевич. Первая
половина дня в школе обычно отдавалась под интенсивную умственную
работу, а после обеда занимались творчеством (пение, рисование, лепка),
читали вслух.
Яснополянская школа была совсем не похожа ни на редкие унылые казенные училища, ни на домашние школы крестьян, где детей обучали отставные солдаты и дьячки. По сути, это была первая в стране частная экспериментальная школа. Никаких побоев, звонков на урок, бездумных заучиваний, ответов у доски и оценок. Ученикам позволялось приходить и уходить по желанию, уроков на дом не задавали, работа в классе проходила без специальных учебных пособий. Мужики поначалу отнеслись к учению без порки с недоверием, но Толстой сумел убедить родителей, что учиться можно и сознательно. Скоро в две учебные комнаты флигеля набивалось до 70 разновозрастных крестьянских детей. Результат - «при совершенном отсутствии дисциплины ни один и ни одна не были наказаны. Никогда лени, грубости, глупой шутки, неприличного слова...».
Хотя яснополянская школа просуществовала 18 месяцев и была
закрыта властями в отсутствие Льва Николаевича, он всё же сумел сформулировать и воплотить ее ключевой принцип:
школа должна подстраиваться под ребенка, а не наоборот. Яснополянская, а
позже еще 20 школ в уезде, открытых писателем по ее подобию, были
построены на принципах, противоположных господствующей системе
образования, воспринимавшей детей «как дисциплинированную роту солдат, которой нынче командует один, завтра - другой поручик».
С закрытием школы Толстой не оставляет
педагогическую деятельность, он издает журнал «Ясная поляна», снова
занимается с детьми, ведет методическую работу с учителями, организует
новые школы, издает замечательные учебные книги. Из последних стоит
особо отметить «Азбуку» и «Новую азбуку», несколько книг для чтения.
Они в течение 40 лет, наряду с «Родным словом» К. Д. Ушинского, оставались
самыми популярными учебниками в начальных земских школах России.
Мысли классика о воспитании кажутся весьма злободневными и в XXI веке.
...Воспитание
представляется сложным и трудным делом только до тех пор, пока мы
хотим, не воспитывая себя, воспитывать своих детей или кого бы то ни
было. Если же поймешь, что воспитывать других, мы можем только через
себя, то упраздняется вопрос о воспитании и остается один вопрос жизни:
как надо самому жить? Потому что не знаю ни одного действия воспитания
детей, которое не включалось бы в воспитание себя. Как одевать, как
кормить, как класть спать, как учить детей? Точно так же, как себя. Если
отец, мать одеваются, едят, спят умеренно и работают и учатся, то дети
будут то же делать......Воспитание
есть воздействие на сердце тех, кого мы воспитываем. Потому все
воспитание сводится к исправлению и совершенствованию своей жизни... ...Два
правила я бы дал для воспитания: самому не только жить хорошо, но
работать над собой, постоянно совершенствуясь, и ничего не скрывать из
своей жизни от детей. Лучше, чтобы дети знали про слабые стороны своих
родителей, чем то, что чтобы они чувствовали, что есть у их родителей
скрытая от них жизнь и есть показная. Все трудности воспитания вытекают
из того, что родители — не только не исправляясь от своих недостатков,
но даже не признавая их недостатками, оправдывая их в себе, хотят не
видеть этих недостатков в детях. В этом вся трудность и вся борьба с
детьми. Дети нравственно гораздо проницательнее взрослых, и они, часто
не выказывая и даже не сознавая этого, видят не только недостатки
родителей, но и худший из всех недостатков — лицемерие родителей и
теряют к ним уважение и интерес ко всем их поучениям. А чтобы не страшно
было детям видеть всю правду своей и родителей жизни, надо сделать свою
жизнь хорошей или по крайней мере менее дурной. И потому воспитание
других включается в воспитание себя, и другого ничего не нужно... Источник: https://nsportal.ru/blog/obshcheobrazovatelnaya-tematika/all/2015/01/16/tolstoy-l-n-mysli-o-vospitanii https://godliteratury.ru/articles/2021/02/12/net-nichego-vrednee-chem-vyzov-rebenka-k-doske-lev-tolstoj-i-pedagogika
Сочинение: - Мысли о воспитании (из писем и дневников 1895-1902 гг.) : из педагогических сочинений Л. Н. Толстого // Историко-педагогический журнал. - 2013. - № 3. - С. 21-22.
- Толстой, Л. Н.
Избранные мысли о воспитании и образовании : со ст. И.
Горбунова-Посадова : "Что внес Л.Н. Толстой в разрешение вопроса о
воспитании и образовании" / Л. Н. Толстой. - Москва : типо-лит. т-ва И. Н.
Кушнерев и К°, 1909. - 79 с. : ил. - (Библиотека свободного
воспитания и образования и защиты детей / под ред. И.
Горбунова-Посадова ; вып. 25).
- Толстой, Л. Н.
Педагогические сочинения / Л. Н. Толстой ; сост. Н.
В. Вейкшан (Кудрявая). - Москва : Педагогика, 1989. -
544 с. - (Педагогическая библиотека).
Литература: - Кузминская, Т. А.
Моя жизнь дома и в Ясной Поляне : воспоминания / Т. А. Кузминская ;
вступ. ст. С. А. Розановой ; подгот. текста и примеч. Т. Н.
Волковой. - Москва : Правда, 1986. - 560 с. : ил. -
(Лит. воспоминания).
- ЛЕВ ТОЛСТОЙ : НЕТ НИЧЕГО ВРЕДНЕЕ, ЧЕМ ВЫЗОВ РЕБЕНКА К ДОСКЕ.
ПРИНЦИПЫ
ОБУЧЕНИЯ В ШКОЛАХ, ОСНОВАННЫХ ВЕЛИКИМ ПИСАТЕЛЕМ / ведущая рубрики О.
Чагадаева, кандидат ист. наук // Родина. - 2021. - № 2 (февраль). - С.
11-14. - (Открытый урок Родины).
|
